Дэвид не был уравновешенным щенком, и все же удивительно хорошо владел собой, когда в семье появился ребенок. В течение нескольких месяцев я не получал от Голдштейнов никаких известий, как вдруг мне позвонили по телефону. Эндрю был вне себя от горя.

- Двис рычит на ребенка, - сказал он.

Мы договорились встретиться в тот же вечер. И вот мы сидим в гостиной. Их прелестный малыш Зак ползал по полу поблизости. Как только Зак направился к Дэвису, собака тихо зарычала.

- Когда это началось? - спросил я, не слишком надеясь на благополучный исход.

Я появился у Голдштейнов уже после того, как они поработали с тремя инструкторами и прошли два курса обучения по отработке команд. Дэвису никак не удавалось успокаиваться, а чтобы привести его в чувство, нужно было спокойно отдавать команды и использовать постепенным методы. Самое главное - очень рискованно было держать его там, где находился ребенок. Это плохо.

- Все началось около недели назад, - ответил Эндрю. - Мы хотели, чтобы Дэвис привык к ребенку, поэтому заставляли Дэвидсу лежать на полу, зажимая его между колен, и позволяли малышу ползать по нему. В то время мы хвалили собаку.

- В результате этих упражнений вы получили два эффекта, сказал я. - Вы поставили Дэвиса в такую ситуацию, когда он находится между вами и ребенком, и это вызвало у него чувство собственника. Во-вторых, вы принудили его терпеть издевательства. Что еще ему оставалось делать? Он не мог убежать, поэтому у него была только одна возможность - рычать...

Я стал заниматься с ним по специальной программе: они должны были уделять Дэвису внимание лишь тогда, когда малыш приближался к нему, а все остальное время должны были его игнорировать. Если малыш слишком приближался к собаке, они должны были спокойно изменить направление его движения.

Кроме того, они должны были уделять Дэвису некоторое время, когда он был один Дэвис принадлежал к числу собак, которых оставляли дома одних на весь день, и я подозревал, что это постоянное общество, хотя и приятное, все же угнетало его.

Голдштейны поместили ребенка в манеж, а подстилку Дэвиса перенесли на кухню, тем самым обеспечив собаке приятное, надежное убежище. Я дал Дэвису всего лишь неделю. За это время он должен был продемонстрировать значительные улучшения. В противном случае я порекомендовал бы отдать его в другую семью. К счастью, он исправился.